«Жить не страшно, потому что те, кого мы любим, кому мы отдаём своё сердце, они с нами всегда. А большего счастья в жизни нет. Самое большое счастье – это любить и давать радость другому».

«Сейчас многие люди почти полностью сосредоточены на материальной жизни. А я бы хотела, чтобы их одушевляли высокие светлые чувства. Я хочу, чтобы люди верили, что любовь существует. Потому что сама точно знаю: она есть.
И мне кажется, что человек, испытавший любовь, даже если она по каким-то причинам прервалась, всё равно переживает чувство огромного счастья».

«Как мы обкрадываем свою жизнь, как ее обедняем! Что будет с нами, если мы не будем беречь в самих себе очарование, неповторимость, неожиданность. Может быть, останется только рациональная запрограммированность. Но ведь мы не роботы!»

«Я всегда искренна со зрителем, неотделима от него, и бывает такое ощущение, что своей душевной открытостью я помогаю сидящим в зале. Для меня зрители – это мои друзья, с ними я могу терпеть, надеяться, верить, с ними я хочу быть лучше. Им я дарю свое сердце, а они мне – свое».

«В театре – при реальности событий, поставленных проблем, при сложных конфликтах еще присутствует, если это хороший спектакль, – воздух поэзии. Зрители, кроме видимой стороны спектакля – зрелищности, сюжета, актеров, музыки, декораций, – ощущают еще и сокровенное, сокрытое в людях, о чем они сами и не подозревают. В этом есть и эмоциональные воспоминания, одухотворяющие нас, и сострадание к человеку, которое делает нас лучше, человечнее, добрее».

«Я очень благодарна людям за то, что они умеют любить, и когда есть возможность выразить эту любовь, они делают это от всей души. За свою жизнь я полной чашей почувствовала, что люди умеют любить, пусть даже не очень заслуженно, но я испытываю счастье быть любимой людьми».

«Человек гораздо глубже, чем улыбка и лакированное фото. Человек может быть и греховен, он может адски мучиться от каких-то невысказанных или непрочувствованных ощущений, и все это живое и почти в каждом из нас раскидано. А в женщинах особенно. Я замечаю, что пьеса, где есть любовь и где есть страдание, где ест выплеск женского начала, до женщин прекрасно доходит, потому что как бы она, женщина, ни жила замкнуто, ничего плохого не делая, ни с кем не греша, это не значит, что в ней ничего не бушует. В ней все есть…»